Мы хотим думать о себе, что мы – нормальны. Мы хотим думать о себе, что мы вполне логичны.
Мы все понимаем. Мы понимаем, что терпеть унижения – это плохо.
Что защищать себя – это хорошо.
Что просить о помощи – это нормально, если нуждаешься в помощи.
Что наполнять себя ресурсами – это здорово, если ресурсы на исходе.
Но… по факту все происходит иначе:
- Люди в коллективе терпят начальника, который их оскорбляет.
- Родители сливают свое недовольство на ребенка, хотя потом чувствуют вину.
- Женщина конфликтует с сотрудниками на работе, и даже получает от этого заряд энергии. Но когда на нее ополчились эти самые сотрудники, переживает страх и боится увольнения.
- Женщина живет с алкоголиком, и не может бросить его, хотя он пропивает ее деньги.
- Мужчина отказывается принять помощь, хотя отчаянно в ней нуждается.
Почему же мы настолько не логичны? Почему, осознавая, по-взрослому, как нам лучше, мы делаем себе совсем не лучше?
А, зачастую, тратим море энергии, времени и денег на то, что нас унижает, лишает достоинства, близости и уважения?
В этом есть какая-то другая логика. Это логика травмы.
- Женщина, которая живет с алкоголиком, почему-то не может уйти от него. Возможно, когда-то он ей сказал, что она «ласточка», или «малыш», и попал своей нежностью в самое сердце. Ведь ее никто так не называл – ни мама, ни папа. Никто не смотрел на нее с любовью, как он. И пусть это все было давно, на первом году отношений – какая разница? Это же было? Значит, может повториться. А ей, голодной по любви, больше ничего не нужно.
- Родители сливают недовольство, и не могут остановиться. Им кажется, что ребенок «не такой», и делает «не так». Их так же осуждали, обвиняли, делали плохими. И вот теперь они не могут вынести ребенка чуть другим, не таким, как хотелось бы! Они не могут опереться на свой опыт принятия. Их тоже не принимали.
- Женщина конфликтует с коллегами, которые ей кажутся тупыми и ограниченными. Которые ничего из себя не представляют, и непонятно, кто вообще им дал право голоса. Они – как ее грубый и невежественный отец, вечно тянул одеяло на себя! Он почему-то имеет права, а свою дочь он унижает, и слышать не хочет, что она живой человек.
Ненависть, не выраженная к отцу, выражается к коллегам, которые теперь «триггерят». А когда они объединяются и отвечают агрессией, она пугается. Точно так же, как боялась отца, когда он поднимал на нее руку.
- Еще одна женщина закончила несколько университетов, получила прекрасное образование. Но не может работать, потому что ей кажется, что она все еще «не дотягивает». Работа для нее – как всемогущий отец, который не верил, что она хоть что-то добьется. Женщина смотрит на себя глазами отца. Она не может смотреть на себя своими глазами.
Вот такая у травмы логика. Мы хотим жить хорошо, а живем, как травма приказала.
Травма искажает восприятие реальности, превращая ее в королевство кривых зеркал.
Неужели у кого-то есть еще сомнения, что травму нужно лечить в терапии?
Вероника Хлебова